В Грузии не понаслышке знают, что такое слежка. Как-никак, эта страна стала преемницей Грузинской ССР. Можно вспомнить также, что это ее территория была родиной Иосифа Джугашвили (больше известного как Иосиф Сталин), как и Лаврентия Берии — шефа советского НКВД.
Появление новых технологий лишь упростило работу организаторам подобной практики, считает журналист с многолетним стажем Звиад Коридзе.
«Сегодня слежка получила большее, чем раньше, распространение благодаря развитию техники, позволившему вести аудио- и видеозапись с помощью скрытых камер и других устройств. Поэтому установить факт слежки теперь практически не представляется возможным», — делится своим мнением Коридзе.
В эпоху правления Эдуарда Шеварднадзе Звиад Коридзе был главным редактором еженедельной газеты «7 Дней». И именно в те годы Коридзе стал участником скандала, связанного со слежкой, который в конечном итоге привел к отставке тогдашнего министра госбезопасности Шоты Квираи.
Как рассказывает журналист, в советские годы практика слежки была обыденным явлением. «В ту пору записывались по большей части телефонные разговоры, для чего использовалось оборудование, находившееся на пятом этаже здания телеграфа на проспекте Шоты Руставели».
Исторически сложилось, продолжает Коридзе, что главными объектами слежки являлись журналисты, адвокаты и предприниматели, поэтому он был нисколько не удивлен, когда в 1996 году с ним связались члены специальной парламентской комиссии, занимавшейся фактами незаконной слежки, и заявили, что его разговоры прослушиваются.
«Целью тех, кто организовывал прослушку, было желание узнать о намерениях журналистов, о запланированных ими рабочих мероприятиях, а также о тех темах, которые они освещают», — полагает Коридзе. По его мнению, он стал мишенью для слежки, так как его газета часто писала о связях министра Квираи с бизнес-структурами и его разнообразных коммерческих интересах.
Официально члены комиссии никогда не приглашали Коридзе для дачи свидетельских показаний. Сама же комиссия была распущена в 1997 году, когда глава Министерства госбезопасности Квирая ушел в отставку, так и не попав под следствие за то, что организовывал слежку, не имея на то санкции суда.
Сейчас, 16 лет спустя, общества ломают голову над тем, как распорядиться всей той массой информации, которая стала столь доступной благодаря техническому прогрессу. Нил Ричардс, профессор Школы права при Университете имени Джорджа Вашингтона в городе Сент-Луисе, штат Миссури, недавно председательствовал на симпозиуме под названием «Риски, связанные с практикой слежки», организованном при участии Harvard Law Review.
В своей статье для симпозиума он пишет: «Как общество мы не до конца осознаем вред слежки, а также то, почему нам нужно ее опасаться. Там, где ответ на эти вопросы затрагивает понятие частной жизни, нам недостает ясности в отношении того, что именно стоит за этим словосочетанием в данном контексте. Ранее мы могли существовать при подобном положении дел во многом в силу того, что угроза тотальной слежки являла собой нечто, чему отводилось место лишь в научно-фантастических романах и в слаборазвитых тоталитарных государствах».
But no more, he writes. Digital technologies have created minutely detailed records of our daily activities, which governments say they need to fight threats. The US has been buying and borrowing huge private-sector databases, and the US National Security Agency has been building a massive data and supercomputing center in Utah, to intercept and store Internet communications for decryption and analysis.
Так рассуждать мы больше не можем, уверен Ричардс. Цифровые технологии подробнейшим образом фиксируют все шаги, которые мы делаем в своей повседневной жизни, что, по мнению правительств, необходимо для борьбы с различного вида угрозами. Власти США продолжают регулярно покупать или брать во временное пользование обширные базы данных, аккумулированные частными компаниями. В штате Юта Агентство национальной безопасности этой страны строит колоссальный дата-центр, сверхсовременное оборудование которого будет использоваться для перехвата и хранения передаваемых через Интернет сообщений с целью их дешифровки и анализа.
«Несмотря на то что у нас есть законы, защищающие нас от слежки со стороны государства, мы не имеем возможности выступать против секретных правительственных программ до тех пор, пока не обнаружится сам факт их существования. Но даже когда о таких программах становится известно, наши законы о неприкосновенности частной жизни способны обеспечить нам лишь самую минимальную защиту. Зачастую суды просто не принимают к рассмотрению иски, требующие пересмотра этих программ, из-за якобы недостаточной обоснованности подобных претензий, и объясняют это тем, что сама по себе практика такого контроля не наносит никакого вреда», — пишет Ричардс.
При этом он убежден, что слежка вредна, ибо «может заставить нас отказаться от желания пользоваться предоставленными нам правами и свободами», а также потому, что дает контролирующему власть над контролируемым. Постоянное наблюдение за обществом с целью определить, о чем думают его члены, что они читают и что говорят другим в процессе формирования собственного отношения к политическим и социальным постулатам, — все это способно вынудить людей избегать принятия новых, спорных или нестандартных идей, полагает он. Этот дисбаланс силы и возможностей между наблюдателем и объектом наблюдения «может привести к дискриминации, к ограничениям через принуждение или к опасности избирательного применения закона, когда те, кто выступает с критикой власти, будут подвергаться преследованию или шантажу за любые нарушения, выявление которых не является целью контроля».
Данная проблема будет приобретать все более острый характер по мере развития технологий, считают Даниэль Кейтс Сайтрон и Дэвид Грей, представившие свое мнение на этот счет в отдельной статье. В качестве примера они приводят проект «Виртуальная Алабама», призванный объединить в одном месте всю информацию, имеющуюся на территории американского штата Алабама.
«Google по особым параметрам создает для проекта «Алабама» уникальную базу данных, которая будет содержать сделанные из космоса или с высоты птичьего полета трехмерные изображения различных объектов на территории штата, таких как дороги, здания, аэропорты и т. д. На основе входящего потока данных эти изображения будут подвергаться геопространственному анализу, выявляющему взаимосвязи, характерные особенности или общие тенденции», — сообщают авторы статьи.
«Виртуальная Алабама» способна отслеживать движение объектов, следить за состоянием различного рода датчиков и практически в режиме реального времени формировать массивы данных. Кроме того, «Алабама» может добавлять в свою базу данных информацию из всех без исключения доступных источников. На сегодняшний день в эту базу поступают записи с камер видеонаблюдения на автотрассах, видеоинформация из частных и государственных структур, данные GPS-навигации полицейских патрульных машин, схемы зданий, адреса людей, привлекавшихся за преступления сексуального характера, а также информация о собственниках земельных участков», — добавляют Сайтрон и Грей.
По их сведениям, полторы тысячи государственных школ штата планируют соединить установленные в них видеокамеры с инфраструктурой проекта «Алабама», а владельцев частных фирм и учреждений всячески призывают передавать свою информацию в обмен на возможность получить доступ к базе данных проекта.
«Виртуальная Алабама», — продолжают авторы статьи, — является частью более масштабной системы слежения, в организации которой наряду с властями штатов участвуют федеральные и местные власти, а также их частные партнеры. Ключевым элементом создаваемой системы слежения является сеть центров обработки информации, расположенных по всей стране, включая Алабаму, где «под одной крышей» были бы собраны сотрудники силовых ведомств и представители коммерческих структур, выполняющие задачу по «сбору и обмену информацией и оперативными данными».
В качестве еще одного примера Сайтрон и Грей указывают на расположенный в штате Вашингтон Объединенный аналитический центр. Здесь аналитики Министерства внутренней безопасности, их коллеги из ФБР и полиции штата, а также специалисты компании «Боинг» совместно формируют и анализируют оперативные данные, касающиеся криминальных угроз и угроз терроризма.
Как и многие другие страны, Грузия в данный момент пытается оптимизировать выполнение задач по осуществлению легального контроля и слежения, сосредоточив соответствующие мощности в новейшем Оперативном центре реагирования. Сотрудники центра координируют действия специальных служб в условиях чрезвычайных ситуаций, связанных со здоровьем граждан, пожарами или преступной деятельностью, получая необходимую видеоинформацию с автодорог и улиц страны.
